⇐ предыдущая статья

в оглавление

следующая статья ⇒

2.43. Из когорты одержимых

Родом В.Е. Цифринович из деревни Журавки Полтавской (ныне Черниговской) области, сын кустаря. Рано остался без матери, отец женился вторично. Мачеха не слишком жаловала неродных детей, жили бедно. Окончив два класса церковно-приходской школы, Владимир начинает работать помощником продавца. В 1912 году переезжает в Харьков, где с помощью родственников устраивается в снарядный цех паровозостроительного завода.

15 мая 1917 года принят в члены РСДРП(б). С первых дней революции – активный участник многих ее событий на Украине. Работал в военной комендатуре, был заместителем начальника особого отдела, заведующим агитпросветом, председателем ревкома, редактировал газету в особой группе А.Я. Пархоменко.

С сентября 1919 года – на восточном фронте, где назначается сначала заместителем, а затем начальником политотдела 27-й дивизии пятой армии. После окончательного разгрома войск адмирала Колчака, в декабре, заболел тифом, долго лечился в госпиталях Омска и Харькова.

Четыре года В.Е. Цифринович находился на партийной работе в Крыму – секретарь Керченского и Севастопольского укомов, заведующий орготделом обкома. С июня 1924 года – в аппарате Московского комитета ВКП(б), где занимал должности инструктора, заведующего отделом. В 1928 году возглавил одну из крупнейших районных парторганизаций столицы – Бауманскую.

Природный ум, незаурядные организаторские способности, талант оратора и публициста сделали его фигуру довольно популярной. Его имя нередко появлялось в печати, он часто выступал на различных собраниях и конференциях, митингах.

Но вот неожиданный поворот судьбы. Нашлись недоброжелатели, нашептали кому надо и где надо. Осенью 1929 года Бауманская партийная конференция не избрала Цифриновича на новый срок секретарем. А в ноябре по рекомендации С. Орджоникидзе он получил назначение на хозяйственную работу – стал управляющим Всесоюзного калийного треста и начальником строительства Соликамского калийного комбината.

Как и многие другие производства, это создавалось в стране впервые. У заграницы перенимали опыт проходки калийных шахт, там же закупали оборудование. Владимир Ефимович быстро освоился на новом месте, установил деловые связи с крупнейшими учеными-химиками. Под его руководством был создан журнал «Калий», проводились научные конференции, организована опытная станция по проверке эффективности удобрений. 9 марта 1934 года Соликамский калийный комбинат вступил в число действующих. В.Е. Цифриновича наградили орденом Ленина.

Еще не были убраны строительные леса на сооружении калийного комбината, а рядом начали расти корпуса еще одного предприятия – магниевого завода.

Наркомтяжпром Серго Орджоникидзе считал Владимира Ефимовича одним из лучших командиров индустрии, включил его в число членов совета, действовавшего при Наркомтяжпроме. Цифринович избирался делегатом XI, XIV, XV, XVII партийных съездов, ряда Всесоюзных партконференций и съездов Советов.

23 июня 1937 года без санкции прокурора Владимира Ефимовича арестовали. Дикое обвинение: участник антисоветской контрреволюционной организации правых. На многие годы его имя вычеркнули из истории калийного комбината и магниевого завода. Но в памяти людей он оставался всегда.

Передо мной большая папка с воспоминаниями людей, которые работали с Цифриновичем. Многие, кому посчастливилось выжить, стали крупными учеными. Один из них – бывший первый начальник химфабрики, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии Александр Сергеевич Леонтичук долго работал в Томске-7. Вот что он написал:

«Освоение крупнейшего в мире месторождения калийных солей требовало большой широты взглядов, смелости в постановке технических и организационных вопросов, выборе и выдвижении кадров. Всеми этими качествами обладал молодой талантливый руководитель. Владимир Ефимович умел поддержать энтузиазм молодежи, разубедить в необоснованной осторожности старых специалистов, находил общий язык с иностранцами. Он увлек новым делом крупнейших ученых страны: Курнакова, Терпигорелова, Скочинского, Прянишникова, Вольфковича.

Не все шло гладко, случались досадные срывы, конфликты, ошибки. Но все, кто был честен и трудолюбив, знали, что всегда могут рассчитывать на помощь и поддержку В.Е. Цифриновича».

К приезду нового управляющего в еловом лесу, где велась проходка, стояло около 20 бараков. Ни клуба, ни библиотеки. Овощи и картошку завозили из других областей. В столовой выстраивались длиннейшие очереди.

Бывали, наверное, и у Цифриновича минуты сомнений. Позднее он напишет: «Знал, что берусь за трудное дело. Но увидеть такой беспорядок, грязь, азиатчину не ожидал…»

В числе первых практических шагов была реорганизация строительства. Вместо подрядной организации создали собственную, на месте развернули производство стройматериалов. А вскоре отказались от услуг фирмы «Гефришахбау», освоили проходку шахт.

Постепенно менялся внешний облик поселка калийщиков. Вырастали жилые дома, появились скверы, две оранжереи, летний театр, стадион.

– Мы должны растормошить людей, пробудить интерес к культуре, – говорил Цифринович.

Цифринович не терпел расхлябанности, равнодушного отношения к делу. При этом никогда не терял самообладания, умел держать себя в руках. Даже если происходила авария, он не устраивал разносов, а спрашивал: «Скажите, это было неизбежно, как смерть, или кто-то не принял своевременных мер?»

Марта Владимировна, дочь, вспоминала, что отец был доступен всем. Какой-то рабочий, который жил не в самом Соликамске, а поблизости в деревне позвонил Цифриновичу ночью. У его жены начались роды. И он не знал, что делать, как ее вывезти в больницу. Вы можете себе представить, чтобы сейчас рабочий позвонил директору ночью, домой? И Цифринович на машине поехал. Потом он вспоминал, что машина застряла по дороге и он сам толкал ее. Короче говоря, отвезли женщину в роддом.

С пуском первого калийного предприятия напряжение не ослабевало. Выдвинута новая задача: на базе карналлитовых залежей освоить выпуск «крылатого» металла – магния. Но дело продвигалось с большим трудом.

– Мы должны были затратить около трех лет, – писал Цифринович, чтобы убедить целый ряд товарищей и организаций, что дедушка Менделеев не ошибался, когда 70 лет назад написал, что из карналлита можно получит магний.

Один из организаторов нового производства Б.С. Гуляницкий вспоминал:

– Мне до сих пор помнится яркое полемическое выступление Владимира Ефимовича, позицию возглавляемого им «Союзкалия»: богатейшее месторождение соликамских карналлитов должно быть использовано для создания отечественной магниевой промышленности. Если существующие технологии не дают возможности создать непрерывный процесс, то надо создать такую технологию и такую аппаратуру.

Иностранные фирмы наотрез отказались консультировать нас, отказались оказывать и какую-либо другую помощь, а «крылатый» металл был очень нужен. И правительство приняло решение отправить группу соликамцев в заграничную командировку для изучения методов получения магния. Летом 1934 года В.Е. Цифринович, Я.М. Хейфец и Б.С. Гуляницкий выехали в США

Соликамские инженеры проехали через всю страну с востока на запад. Они побывали на химических и сталелитейных заводах, осмотрели предприятия Форда. Им охотно показывали все, что делается из магния, начиная от детской тележки и кончая деталями самолетов, автомобилей, дирижаблей.

Не показывали только сам процесс получения металла.

До предела было заполнено время командировки. Каждый день бешеная скорость, каждый день тысячи автомашин, летящих навстречу. Крикливые пестрые рекламы сливались в какой-то вихристый разноцветный клубок. Короткий ночной отдых, остановка на заправочной станции – и снова в путь.

Владимир Ефимович смотрел на бегущий серый бетон и представлял ставший родным Урал. Крепко сплелись лапами по краям дороги ели. На дороге скромные указатели: Красновишерск-Чердынь-Соликамск-Пермь. Машины везут бумагу, металл, рыбу, алмазы...

Пароход плывет по Волге,

Дым пускает по трубе,

Ах, позволь, позволь, папаня,

Мне жениться по любве,

начинал он напевать частушки, заметив, что товарищи устали или просто загрустили.

Возвратившись из заграничной командировки, Владимир Ефимович вместе с товарищами написал подробный технический отчет. Он поделился своими впечатлениями с читателями «Правды», выступил с большим докладом на слете ударников в Соликамске.

«Наше пребывание в Америке лишний раз подчеркивает чрезвычайно большое значение магния, который должен сыграть важнейшую роль в развитии техники, – говорил он. – Государства, овладевшие этим производством, ревниво охраняют его и не особенно желают делиться секретами с другими. И, наконец, последний вывод и, по-моему, самый главный, сводится к тому, что Советскому Союзу в производстве магния надо взять упор на собственные силы, отнюдь не отказываясь от получения иностранной помощи».

Вскоре были открыты специальные курсы в Ленинграде и курсы техминимума в Соликамске. Владимир Ефимович пригласил молодых инженеров С.П. Солякова, Ю.Н. Караваева, М.П. Нестерову, В.В. Шарковкина и других. Им смело доверили руководящие должности.

14 августа 1934 года в Соликамск приехал нарком Серго Орджоникидзе. Прямо с вокзала он направился на комбинатскую площадку, побывал в цехах, побеседовал с рабочими.

Наркома интересовало все. Он спустился в шахту, обошел химическую фабрику, ТЭЦ, каждый цех. Всюду знакомился с людьми, расспрашивал о производстве, о жизни. После комбината Серго осмотрел строительство магниевого завода, а затем предложил проехать в поселок. Он побывал в рабочих квартирах, заходил в столовую, магазины, детский сад.

Вечером Орджоникидзе встретился с инженерно-техническими работниками и ударниками. Он извинился, что из-за недостатка времени не может быть здесь дольше.

Серго держал на коленях дочь Цифриновича, Марту, внимательно слушал, после каждого выступления спрашивал девочку: «Правду он говорит, а?» Потом выступил сам:

– Я вообще не любитель рассыпать комплименты. Но то, что я здесь увидел, меня поразило. Я увидел серьезное солидное строительство. Здесь, на севере Урала, без шума и треска, в невероятно трудных условиях вы создали огромное дело.

Где бы ни был нарком, он звонил в Соликамск, интересовался ходом строительства магниевого завода, работой калийщиков.

– Должно быть обращено самое серьезное внимание на химическую промышленность, – такое же внимание, каким в течение нескольких лет пользовалась черная металлургия. Химия должна быть двинута вперед во что бы то ни стало, – настойчиво подчеркивал Серго.

Преображался старинный город, менялись образ жизни людей, их интересы. Цифринович не только изучал потребности горожан, он формировал их.

О первом концерте квартета имени Первого калийного комбината, который состоялся в Москве, газета «Известия» писала, что «подобрались серьезные, думающие музыканты, тончайшее искусство на деле уходит в широкие народные массы».

Марта Владимировна вспоминала, что отец обратился в Московскую консерваторию с тем, чтобы ее выпускников распределили в Соликамск. И они приехали, в Соликамске появились детская музыкальная школа, хоровая капелла.

Да, он был настоящий самородок, поражавший многих широтой своих знаний, эрудицией, точной памятью.

«Основные вопросы калийного и магниевого производства, – вспоминал бывший главный инженер Н.И. Глушко, – были очень сложными. Требовалось принимать ответственные решения, нередко связанные с большим риском. Тесная связь с крупнейшими учеными, связь науки с практикой были важнейшими принципами в работе В.Е. Цифриновича. Именно это, плюс интуиция позволяли ему принимать смелые решения. Годы показали, что мы были на правильном пути».

В 1932 и 1935 годах по приглашению калийщиков в Соликамске побывали бригады Академии наук СССР. Ученые выступали с лекциями и докладами, помогали в решении практических вопросов, давали консультации

Владимир Ефимович проявил себя и как публицист. Во время работы в Москве и на Урале он выступал в газетах «Правда», «За индустриализацию», «Уральский рабочий», по просьбе М. Кольцова подготовил статью для книги «День мира», задуманной М Горьким.

«Мы создали калийную промышленность» – так называется его книга, изданная в 1934 году в Свердловске. Это наиболее яркий и достоверный рассказ из всего написанного в то время о строительстве комбината и его людях.

Летом 1937 года в газетах появилось сообщение, что арестован брат Владимира Ефимовича, партийный работник республики Поволжья. Все чаще и чаще ловил на себе директор подозрительные взгляды. С тревогой читал о все новых и новых «врагах народа». В июне его вызвали в Москву на заседание в ЦК, где обсуждался вопрос о резком увеличении производства магния.

Сталин был знаком с Цифриновичем и его женой. В 1928 году он даже приглашал их к себе на дачу для встречи нового года.

– Может случиться, что райком поставит вопрос обо мне. Арестован мой брат, – сказал Сталину Владимир Ефимович.

Сталин спокойно сказал:

– Не бойтесь. Мы вас знаем хорошо. Давайте магний. Напишите Межлауку (В.И. Межлаук заменил Орджоникидзе, тоже был репрессирован).

Тревожные предчувствия Цифриновича, к сожалению, оправдались. 23 июля его арестовали и отправили в тюрьму НКВД в Свердловске. Он обвинялся в том, что вместе с секретарем обкома партии И.Д. Кабаковым являлся руководителем правотроцкистской контрреволюционной организации на Урале. В 1930 году, якобы, вступил в преступную связь с гитлеровским соратником Гессом и агентом германской разведки Дином, передавал им секретные сведения, готовил взрыв Березниковского химкомбината.

Рассмотрение дела продолжалось 15 минут. 14 января 1938 года приговор был приведен в исполнение. А через несколько дней арестовали супругу Цифриновича. Ее отправили в Карагандинский лагерь для жен изменников родины, печально знамениты «АЛЖИР».

Осиротевшую Марту приютили родственники. Девчушка отправляла Сталину одно письмо за другим. К счастью, одно из них попало в руки какого-то порядочного человека. К тому же за свою хорошую знакомую настойчиво ходатайствовала жена Орджоникидзе Зинаида Гавриловна. Редкий по тем временам случай: «дело» было пересмотрено. В ноябре 1939 года Ц.М. Цифринович освободили…

Вот такая судьба одной семьи, жизнь которой была искарежена тоталитарной системой. Но у дочери Цифриновича, Марты, видимо, оказался характер отца. Она получила театральное образование, стала известной артисткой.

На одной из бывших окраин Соликамска расположился микрорайон калийщиков с поэтическим названием Клестовка. Там есть улица Цифриновича. На здании бывшего «Союзкалия» в честь Владимира Ефимовича открыта мемориальная доска.

 

Поделиться: