⇐ предыдущая статья

в оглавление

следующая статья ⇒

4.7. Святой человек

Тетюевы – фамилия в Прикамье редкая. По преданию деда, Павла Стефановича Тетюева, своей фамилией семья обязана городу Тетюши, что стоит на Волге. Несколько поколений Тетюевых служили в православных храмах священниками, псаломщиками, диаконами, жили в городах и селах в верховьях рек Колвы и Камы.

В 1909 году Павел Стефанович составил родословную семьи. Ее писали под его диктовку, так как сам он ослеп в сорокалетнем возрасте. В родословной сохранились данные о Иакиме, Савве, Стефане, Павле. Иаким был священником и сыном священника. Савва Иакимович тоже служил священником в с. Вильгорт. Он был женат на Пелагее Антоновне. Стефан Саввич (1825 г. р.) служил диаконом в г. Соликамске. Женат был на Татьяне Васильевне (1828 г. р.), дочери дьячка из Ныроба. Павел Стефанович – священник, родился в 1853 году в Соликамске. Женат на Любови Федоровне Иваницкой (1852 г. р.), дочери Половодовского псаломщика. Служил с 1881 года диаконом в г. Дедюхино, в 1888 году рукоположен священником и переведен в с. Кушмангорт. Павел Стефанович учился в Соликамской бурсе, был знаком с монахами Соликамского Вознесенского мужского монастыря.

Сохранилось такое предание об одном из предков семьи. Он не умел писать. Когда требовалось расписаться, писал слово «ПОП», т. е. рисовал две палки и перекладину, колесо, еще две палки и перекладину. У Ф.М. Решетникова есть рассказ «Никола Знаменский», где описан подобный случай. Возможно, один из наших предков относился к числу таких священников.

В семье Павла Стефановича и Любови Федоровны Тетюевых было 11 детей: семь сыновей и четыре дочери. Пятеро мальчиков умерло в младенчестве.

Старшим в семье был Александр (10 марта 1879 г. р.). Сначала Саша учился в начальной школе, а затем – в городском училище г. Чердыни. Местное население Чердыни брало учеников городского училища на квартиру. На квартире жило несколько мальчиков. Квартиры сдавались «со столом». Воспитанием детей хозяйки не занимались, это были простые женщины.

Однажды вечером мальчики отправились гулять и созорничали: они поменяли местами вывески на торговых лавках «Торговля Мясом» и «Торговля обувью». Утром озорство обнаружилось.

Когда Саша заканчивал четвертый класс городского училища, отец Павел, будучи отцом строгим, чтобы сын не избаловался, увез его в Соликамск. Настоятель здешнего мужского Вознесенского монастыря согласился оставить Александра в монастыре. Жил он в келье монаха Хрисанфа. В монастыре Саша помогал убирать храм и келью, учился петь в хоре. Монахи научили его счетоводному делу, монастырь занимался торговлей. Вечером монах Хрисанф обучал Сашу арифметике, истории, православной религии, словесности. В возрасте 18 лет Александр сдал экстерном экзамен за учительскую семинарию, получил документ на право преподавания в начальной церковной школе. К экзамену Саше помогал подготовиться ссыльный студент.

Весь 1901 год Александр Павлович проработал в начальной школе с. Верхнее Мошево, что в 25 километрах от Соликамска. Следующий год учительствовал в с. Ныроб. В это время занимался на певческих курсах А.Д. Городцова.

Семейное религиозное воспитание, монастырская жизнь, влияние архимандрита Хрисанфа побудили Александра Павловича оставить учительство. Архимандрит Хрисанф благословил Александра стать священником. Таким же было желание отца – Павла Стефановича: сын должен стать священником.

Пришло время жениться. Две семьи – Тетюевы и Клочихины – жили в соседних селах: Кушмангорте и Анисимове. Семьи ездили друг к другу в гости. Дети хорошо знали друг друга. Клава Клочихина в 1899 г. окончила в Перми прогимназию с отличием. В тот год отмечалось 100-летие со дня рождения А.С. Пушкина. За успехи в учебе она получила награды: томик «Избранные произведения» А.С. Пушкина, грамоту за отличные успехи с рисунками из произведений поэта. Ей предлагали бесплатное обучение в гимназии. Но по состоянию здоровья учебу пришлось оставить. С 14-ти лет она начала учительствовать в начальной школе с. Кольчуг. Сначала работала помощницей учителя, а с 16-ти лет – учительницей с зарплатой 25 рублей.

Отцы двух семейств – Тетюев Павел Стефанович и Клочихин Александр Яковлевич – не возражали против женитьбы. Саша и Клава полюбили друг друга.

Свадьба состоялась в Кушмангорте. Александр Павлович и Клавдия Александровна представляли собой красивую пару. Александр – высокий, голубоглазый, с волнистыми волосами, имел хороший голос.

В 1902 году Александра рукоположили в диаконы в селе Кольчуг, в 1903 г. – в священники для служения в селе Лекмортово. Село Лекмортово – старообрядческое, богатое. Население его занималось хлебопашеством и строительством барж. Церкви в селе не было, ее начали строить только при отце Александре. Службы сначала проходили в обычном деревянном доме. Когда молодой священник приехал в Лекмортово, к нему старообрядцы не обращались, т. к. у них был свой начетчик-священник.

А в то время священник существовал только на доходы, пожертвования, поступавшие от прихожан. Обычно в Петров пост священник собирал в своем селе и в соседних селах с прихожан «Петровское»: яйца, масло, сметану, зерно. Отец Александр и его жена отказались от этого унизительного занятия. Отец Александр служил в селе только по воскресеньям, а в другие дни он работал в чердынской конторе канцеляристом. Жена его служила в Лекмортово учительницей. В 1908 году отец Александр был на курсах миссионеров на Белой горе.

Так прошло девять лет. За это время в семье родилось четверо детей. Вера и Коля умерли от дизентерии, Лена и Витя росли здоровенькими.

В Лекмортово хорошо относились к семье Тетюевых. Особенно близка к ним была семья Кузнецовых, которая занималась строительством барж. Григорий Егорович был ровесником отца Александра. Армию он отслужил в Петербурге. За свой рост и внешний вид был направлен в часть, охранявшую Зимний дворец. По возвращении из армии женился на вдове – Анне Михайловне, имевшей собственную мельницу. Дружба между отцом Александром и Григорием Егоровичем длилась всю жизнь.

В 1909 году отца Александра перевели в г. Чердынь. Отец Александр и Клавдия Александровна были рады переезду: они когда-то учились в Чердыни (отец Александр – в городском училище, жена – в женском двухклассном училище и пансионе, где преподавали ссыльные из Петербурга).

Древний город именуется в грамотах «Пермь Великая Чердынь». Свое название он получил от соединения двух слов: «чер» – приток, «дынь» – устье. Поселение возникло в устье реки, впадающей в Колву. Город расположен на семи холмах, один из них носит название «Троицкая гора». Внизу течет река Колва, склоны холма круты и неприступны. Здесь в древности стоял Кремль. Заколвинские леса видны до самого горизонта, за лесом вздыбился камень Полюд. В хорошую погоду он окрашен в синий цвет, в плохую – закрыт облаками.

На соседнем холме – колокольня Воскресенского собора. Начиная с XVIII века на холмах Чердыни построено еще пять каменных церквей. Первая каменная церковь появилась в 1704–1718 годах. (На месте деревянного храма Иоанна Богослова.) Сначала здесь располагался мужской монастырь, затем – женский.

В центре города стояли двухэтажные каменные здания, украшенные балконами с чугунными решетками. Народ приветливый, доброжелательный. Природа девственно чиста: сосновые боры, кедровые рощи богаты грибами, ягодами, дичью; вода в Колве чистая и прозрачная.

В Чердыни ранее, чем в Перми, появилось электричество, был проведен водопровод. На углах улиц построены водопроводные будки, из которых жителям за деньги отпускали воду.

Отца Александра назначили служить в Воскресенском соборе третьим священником. Первый священник обслуживал богатых прихожан, таких, как купцы Алины. Доход, получаемый храмом, распределяли следующим образом: половину дохода получал первый священник, оставшуюся половину делили поровну между вторым и третьим священниками, т. е. на долю о. Александра приходилась четвертая часть дохода. Отец Александр обслуживал население, живущее в Логах, т. е. самый бедный район Чердыни. У прихожан, особенно у одиноких стариков, часто не было денег заплатить за исповедь, соборование. И батюшка совершал эти таинства бесплатно и отпевал тоже. Поэтому встал вопрос: как материально обеспечить семью?

Купцы Чердыни торговали с Севером России. Реки Печора, Двина, Мезень и другие были богаты рыбой, в них на нерест шли нельма, семга, сиг, моксун, рыба семейства лососевых. В лесах, лесотундре севера много пушного зверя, боровой дичи. Население охотилось за куницей, соболем, лисой, белкой, песцом, енотом, росомахой.

Весной в Чердынь по «большой воде» привозили ржаную муку, бытовые железные и чугунные изделия, ружья, патроны, дробь, порох, соль, сахар, чай, вино, различную мануфактуру.

Зимой, в январе-феврале, сотни крестьян чердынского уезда, мужчины и женщины, нанимались со своими лошадьми перевозить товар купцов к далекой печорской пристани Якша, путь до которой – 250 верст. Якша – селение на берегу Печоры, где, как и в Чердыни, на берегу стояли амбары, куда складывали привезенный товар. Весной его сплавляли в низовье Печоры, где он продавался или обменивался. Зимой из Якши в Чердынь отправляли соленую и мороженую рыбу, икру, дичь, меха. Только зимой, когда замерзали болота, можно было проехать через тайгу. Для отдыха возчиков в лесу строились избы, в которых круглый год жили сторожа. К приезду обоза они топили печи. Возчики брали с собой еду в этот длинный путь, и обязательно мороженые мясные пельмени.

Из Чердыни деликатесную рыбу и икру, дичь продавали в лучшие рестораны Москвы, Петербурга, Нижнего Новгорода, а меха – за границу, например, в Китай.

Для обеспечения такой торговли нужны опытные приказчики, кладовщики, а также люди, умеющие шить тулупы, сбрую для лошадей, делать сани, телеги, бочки, катать валенки, шить шапки и многое другое.

Отец Александр взял на себя преподавание закона Божия в ремесленном училище и заведование свечным складом. Весной по «большой воде» завозили товары, в том числе для свечного склада: ладан, свечи, елей, вино для причастия и другое. Зимой за товаром приезжали священники, живущие в дальних селах, расписывались в амбарной книге за взятые предметы, а деньги платили в конторе. Иногда, когда отец Александр служил обедню или исполнял требы, товар отпускала матушка. Семья редко садилась обедать без гостей. Приезжавшие из сел священники ставили лошадь во дворце отца Александра, ночевали и только утром уезжали в свои дальние села.

Отец Александр был также духовником пожарной команды. В случае пожара в его обязанность входило качать воду. Он имел специальную одежду для выполнения этой работы.

Клавдия Александровна взяла на квартиру девочек-гимназисток, так называемых «нахлебниц», родители которых жили в дальних от Чердыни селах. Они оставляли девочек на квартирах «со столом», т. е. платили за питание и за занятия с ними. Клавдия Александровна помогала девочкам учить уроки. Она знала несколько приемов для запоминания рек, островов. Например, реки в Сибири можно заучивать как стихотворение: «Обь, Енисей, Лена, Индигирка, Колыма, Анадырь», – а острова: «Ява, Суматра, Борнео, Целебес». Решали вместе арифметические задачи. Из гимназии приходила классная дама – проверять, как живут гимназистки.

Постепенно семья Тетюевых вписалась в жизнь города.

В Чердыни был магазин, созданный интеллигенцией. Он назывался «Общество потребителей». Участие в создании магазина принимал и отец Клавдии Александровны. На первом, полуподвальном, этаже этого здания продавали продукты, на втором – готовое платье, на третьем – мануфактуру и другие товары. Умно продуманная торговля приносила доход. В конце года подводили итог, дивиденды делили на всех членов-пайщиков общества потребителей. На проценты можно было купить товары, но только в этом же магазине. Жителям Чердыни нравилась такая форма торговли. И чердынские покупатели отдавали предпочтение этому магазину, а не лавкам купцов.

Родственники отца Александра и Клавдии Александровны жили в Чердыни, Покче, и селах, близких к Чердыни. Это тоже украшало жизнь семьи в Чердыни.

Отец Александра – Павел Стефанович – жил на пенсии в Покче. Три сестры отца Александра – Клавдия, Серафима, Юлия – окончили епархиальное училище, брат Николай – духовную семинарию в г. Перми.

Жители Чердыни любили отмечать именины. В День именин заходили знакомые с визитом. Выпивали чашку чая или рюмку водки, задерживались не более пяти минут. Хозяйка дома ждала визитеров, как правило, сидела возле самовара. Если визитер не заставал хозяйку, он оставлял визитную карточку. Вечером в доме собирались друзья и родственники. Стряпали пироги. В постные дни исключались мясные блюда. При приготовлении горячих блюд в качестве жира использовали горчичное масло и оливковое. Подсолнечное, льняное, конопляное масла добавляли к холодным закускам. Рыбу в город привозили с Печоры, а также ловили в местных реках. Рыба была самая изысканная: семга, моксун, сиги, стерлядь, судак, подавали и икру.

Именины отца Александра были 13 марта, в пост. Каждому гостю полагался кусок именинного пирога, при этом обязательно горячего. Испеченный в русской печи пирог переносили на большую деревянную доску, закрывали льняной салфеткой и ставили на печь. Таким образом, он долго оставался горячим. Накрывали большой стол с различной стряпней, на второй стол ставили графинчики с настойками, наливками, закусками. Сначала пили чай, затем мужчины по желанию подходили ко второму столу. Дамам вин не предлагали.

Детей, как правило, в гости не брали. Но если они появлялись со взрослыми на именинах, их собирали в отдельной комнате и занимали играми. Дети не слышали разговоров взрослых.

Наступил 1914 год. Возникли проблемы с сахаром, готовой одеждой. Несколько друзей отца Александра объединились, создали за городом пчельник. Огородили участок земли, купили пчел, ульи, учились ухаживать за пчелами. Был среди них специалист-пчеловод. Александр Павлович мечтал со временем купить домик и заниматься пчеловодством.

Во время первой мировой войны образовался дефицит обуви. Дамы организовали кружок, учились шить обувь. Преподавателем был сапожник. В основном обувь шили детям. Позднее это ремесло очень пригодилось Клавдии Александровне. Он шила из старых суконных вещей «бурки», их носили в резиновых галошах. Как у настоящего сапожника, у нее были разнообразные колодки, шила. Умела делать дратву, соединять ее со щетиной.

Клавдия Александровна вязала носки и варежки детям, сама шила им одежду.

В семье дети никогда не слышали ссор между родителями, они хранили взаимное уважение. Спорные вопросы разрешали вдвоем: уходили гулять и там наедине приходили к общему решению.

Жизнь шла по заведенному порядку. Купцы занимались торговлей, в храмах шли богослужения. Отмечались все религиозные праздники, соблюдались посты. Летом, на престольный праздник – Прокопьев день – организовывался Крестный ход от часовни убиенных до центра города. Купцы на своих подворьях устраивали праздничное угощение. Ставились столы, на них выставляли пироги, пиво, брагу. Жители Чердыни и близлежащих сел ходили от одного купца к другому, угощались и сравнивали: кто лучше угощает.

Первая мировая война подорвала экономику страны. Начались волнения в России. Николай II отрекся от престола, было создано Временное правительство, а в ноябре 1917 г. – провозглашена Советская власть.

Декретом Советского правительства церковь отделена от государства.

С началом Гражданской войны начались гонения на священнослужителей. В 1918 году в Чердынь пришли первые «красные», начались аресты. Отец Александр после обедни уходил в Лога к своим прихожанам. К нему хорошо относилась его паства. Дома не появлялся. Ночевал у прихожан, чаще всего у кузнеца Трушникова, потому что дома оставаться было страшно.

Красноармейцы перевезли через Колву библиотеку из Воскресенского собора, которой заведовала Клавдия Александровна, и сожгли. Две книги – произведения Некрасова и Гоголя – она успела принести домой для своих старших детей. Позже жалела, что не взяла больше книг.

К Чердыни приближались «белые». При отступлении «красные» взяли с собой заложников. Они вывели на окраину села протоиерея о. Николая Конюхова, инженера Николая Бакина, городского главу Селиванова, заставили их раздеться и облили при температуре –40 водой. Пуль на них пожалели.

В ноябре 1918 года в Чердынь пришли «белые», пробыли до июля 1919 года. Привезли в город трупы несчастных замороженных. Началась расправа над теми, кто был на стороне «красных», этим «белые» подорвали свой авторитет. Тогда же восстановили преподавание «Закона Божия» в школах, сформировали штаты духовенства в армии и на флоте. Началась мобилизация всех мужчин. Отказавшихся от службы в армии расстреливали. Когда началось отступление «белых», отца Александра, как духовника воинской команды, они повезли с собой. В Чердыни осталась семья: жена, трое детей, ожидалось появление четвертого малыша. Отца Александра ничто не гнало из Чердыни. Но – долг и судьба!

Священнослужители боялись прихода к власти «красных». Был памятен еще 1918 год, когда зверски замучили архимандрита Андроника, епископа Феофана, архимандрита Варлаама, наставника Белогорского монастыря, монахов этого монастыря, большое количество священнослужителей Пермской епархии.

Из Чердыни с отцом Александром уезжало несколько священников. В Соликамске они сошли с парохода, жили некоторое время у Ольги Петровны Клочихиной, тещи отца Александра. Позднее многие вернулись домой. Отца Александра с парохода не выпустили.

Началась эпопея отступления «белых» в Сибирь. В Иркутске «белая» армия распалась, Колчак был расстрелян.

Первое время в Томске уральцы жили землячеством. Беженцев было много. Отец Александр, отец Дмитрий (Оболенский) – священник из Перми, с дочерьми – поселились в здании гимназии. Вместе хлопотали о еде, о возвращении домой. Отца Александра, молодого и энергичного, выбрали старшим в этих хлопотах.

Отец Александр уехал на Алтай в г. Змеиногорск. Устроился работать счетоводом в местной школе. Ему понравился этот край, он хотел даже перевезти семью, но Клавдия Александровна категорически отказалась. Пришлось вернуться на Урал.

Население в большинстве своем лишилось работы. Прихожане не имели денег. Отец Александр отпевал, крестил бесплатно. Хозяин квартиры, где жила семья, поднял цену, пришлось переехать в полуподвальное помещение, за которое не нужно было платить. В этом подвале в 1923 году родилась дочь Люба. Дети – Владимир и Нина заболели дифтерией. Плохие квартирные условия ослабили здоровье детей. В трехлетнем возрасте Нина умерла, а Любу забрали дальние родственники, чтобы изолировать от больных детей. Лена и Виктор жили у хозяев квартиры, на втором этаже, учились в педтехникуме. В 1924 году их обоих, как детей священнослужителя, исключили из техникума. Помог ребятам директор педтехникума Белавин. Он пригласил к себе Лену и продиктовал ей письмо в адрес Надежды Константиновны Крупской, с просьбой восстановить в техникуме ее и других исключенных ребят. Письмо Белавин отправил из Свердловска сам, когда поехал в командировку. Из Чердыни такое письмо бы не пропустили. Ответ пришел очень скоро. Н.К. Крупская написала: «Восстановить». И дети продолжили учебу.

Чтобы зарабатывать деньги и содержать семью, отец Александр стал заниматься переплетом книг из библиотеки. Виктор помогал отцу. Отец Александр был заботливым отцом. Пища была простая и здоровая. Маленькие дети получали молоко, молочные продукты. Взрослые члены семьи соблюдали посты. Держали корову. Отец Александр сам косил траву, метал сено в зарод, колол дрова, выращивал огурцы.

Когда с прилавков магазинов исчезли мука, крупы, сахар, выручали друзья из Лекмортова. Они привозили ржаную и гороховую муку, картошку. Начала давать молоко корова Буска. Пасти ее в церковную ограду водил Виктор, а Буска ходила за ним, как привязанная. Ели только ржаной хлеб, белый был очень дорог.

Когда семья Тетюевых переехала из подвала в лучшую квартиру, новоселье отметили булкой белого хлеба. Младшая Люба запомнила запах этого хлеба на всю жизнь, хотя ей тогда было всего два с половиной года.

Кроме материальных затруднений, тогда возникли и другие проблемы, более тяжелые. Отца Александра по ночам вызывали в ЧК на «откровенные разговоры». От него требовали доносить на прихожан. Он отказывался от такого «сотрудничества». Всякий раз в таких случаях жена шла с мужем, она оставалась на улице и ждала его с мыслью: «Выпустят или нет?», а ждать приходилось порой до утра. Закончилось это тем, что постановлением ЧК от 9 апреля 1921 г. отца Александра посадили на год в тюрьму. Сидел он в Перми, около Егошихи, в «первом номере» Выпустили его с документом: «Сидел за отказ работать в интересах ЧК». Вернувшись в Чердынь, продолжил служить в Воскресенском соборе. Впоследствии отец Александр, имея богатый опыт общения с ЧК, был очень осторожен в разговорах, из-за боязни принести неприятности людям.

К отцу Александру ОГПУ приставило осведомителя. Он подошел к нему познакомиться в храме, а потом стал приходить домой. В семье знали о его истинных намерениях. Отец Александр, когда этот человек приходил к нему домой, нервничал, беседа не получалась. Клавдия Александровна в это время уходила на кухню. Он подсаживался беседовать к старшей дочери Лене, и тотчас же рядом оказывалась бабушка. Она объясняла внучке, что «неприлично молодой девушке одной беседовать с мужчиной». Наконец, этот человек перестал приходить.

В 1922 году в стране начался церковный раскол, появилось новое течение в религии – «обновление». «Обновленцы» предлагали патриарху Тихону отречься от патриаршества. ОГПУ поддерживало «обновленцев».

Отец Александр был «тихоновцем». Власти предлагали ему перейти в «обновленчество», на что он ответил отказом.

Воскресенский собор в Чердыни, как и многие соборы тех лет в других городах, предоставили «обновленцам». Отцу Александру запретили служить в нем. Батюшка перешел служить в храм Успения, оставшийся в то время православным. За ним перешли все прихожане. «Обновленцы» остались без паствы.

В 1927 году в Чердынь приехал митрополит «обновленцев» М.И. Трубин. На прихожан он произвел неблагоприятное впечатление: вертлявый молодой человек. Он был одет в штатскую одежду, все время крутил в руках тросточку.

А отец Александр в проповедях доказывал прихожанам нецелесообразность обновления. Такая позиция священника стала вызовом властям. Отца Александра обвинили в том, что своими действиями он внес раскол в среду верующих, его арестовали и решением Особого совещания при коллегии ОГПУ 7 сентября 1928 года приговорили к лишению свободы сроком на один год.

Позднее стало известно, что здесь не обошлось без осведомителей. Среди них были и прихожане, например, староста собора – Николай Андреев.

Батюшка отбывал заключение в Дедюхино (сейчас это территория г. Березники). Тюрьма находилась в бывшем церковном доме. Удивительно, но…семья Павла Стефановича Тетюева когда-то жила в этом доме. Так что заключение отец Александр провел там, где прошло его детство, даже в комнате, где спал, будучи еще мальчиком. Здесь родились сестры Мария и Серафима и брат Николай.

Сидел он вместе с ворами, хулиганами, но они относились к священнику с уважением, называли его «батей». Заключенных посылали копать картошку, а на поле разрешали ее испечь. Частенько печеную картошку они складывали за рубашку, а охранники делали вид, что не замечают того, что они уходили на работу «тощие», а возвращались – «толстые». Пока отец Александр отбывал заключение, семья жила в Чердыни. Младший сын Владимир заканчивал четвертый класс, старшие дети учительствовали в селах около Перми. Все это время семье помогала церковь.

В 1929 году в город привезли раскулаченных с Кубани. Местных жителей попросили освободить часть комнат в своих домах. Раскулаченных везли до Соликамска поездом – рассказывали старожилы, – а дальше на подводах до Чердыни. Стояли январские морозы. Передвигались ночью, чтобы меньше привлекать внимание. Переселенцев привезли под вечер. Людей развезли по квартирам. Около 12 часов ночи Клавдия Александровна вышла за ворота и увидела на улице семью, никуда не устроенную. А в нашей квартире оставалась свободной кухня. Там и поселилась эта семья. Она состояла из старика, его жены, невестки и двух детей. Детям кулаков зимой нечего было надеть на ноги. Матушка принесла им детскую обувь, оставшуюся от нас. Старик починил ее. Переселенцев-мужчин сразу отправили на работы. Они заготавливали лес для лесосплава и строительства бараков. Не обходилось без трагедий. Кубанцы не умели валить лес, они не понимали, куда упадет подпиленное дерево. Кричали: «Тикай!», а сами при этом попадали под падающее дерево.

Горожане доброжелательно встретили людей юга. Помогали с питанием, с одеждой. В 1929 году священник Александр Тетюев вернулся домой. В ОГПУ его предупредили: если останется в Чердыни, то будет вновь арестован. За помощью он обратился к пермскому архиерею. Епископ Хрисанф назначил отца Александра служить в Чермозе, в часовне Александра Невского.

В 1930-х годах гонения на православную церковь все больше усиливались. Преследовали не только священников, но и их жен и детей. Детям, например, разрешалось получать только начальное образование. Отец Александр, посоветовавшись с женой, решил жить отдельно. Семья разъехалась. Клавдия Александровна с детьми Виктором, Владимиром и Любой собрались в Соликамск, где в своем доме проживала бабушка – Ольга Петровна Клочихина. Ехали на пароходе, в четвертом классе. Сложили вещи на скамьи. Взяли с собой кур, корову Буску. Много хлопот доставила корова: не хотела заходить на пароход. Ее тащили, толкали три матроса, а она – ни туда, ни сюда. Наконец, за обродку взялся Виктор, и за ним Буска послушно зашла на пароход.

В Соликамске, в доме бабушки Ольги верхний этаж занимали квартиранты, они с квартиры съезжать не желали. Пришлось устраиваться на первом этаже, где была одна комната и кухня. Здесь семья прожила три года. В это же время к бабушке приехали жить и учиться в средней школе еще три внука из Покчи и два – из села Верхнее Мошево (в селах были только начальные школы). Собралось у бабушки семь внуков-подростков и внучка. Все разместились в одной комнате. Вечером все вместе, за одним столом, учили уроки, спали на кошмах на полу.

Встала проблема с питанием. Семья состояла из иждивенцев, на каждого выдавали только по 200 г муки. Хлеб бабушка пекла сама, добавляла в квашонку, кроме муки, вареный картофель. Иногда присылали продукты родные из Мошево. Летом все ходили за грибами, ягодами, выращивали овощи на огороде. Мальчики законопатили лодку, на ней ездили за родниковой водой.

Виктор преподавал физику в школе ФЗО (фабрично-заводского обучения). Владимир учился в школе. Несколько раз его исключали из школы за то, что сын священника. Но Виктор шел в гороно и выручал брата, говорил, что младший брат – его иждивенец, а он – преподаватель. Мальчик продолжал учебу.

В 1925 году в Соликамск приезжал известный художник, реставратор, видный деятель культуры И.Э. Грабарь. Он дал высокую оценку памятникам архитектуры XVII века, сохранившимся в городе, в том числе церквям. Благодаря И.Э. Грабарю, здания церквей в Соликамске не разрушили, церковные книги свезли в местный музей. Книги нужно было каталогизировать, требовался специалист.

Клавдия Александровна знала старославянский язык, она стала заниматься каталогом в краеведческом музее. В Соликамск на практику тогда приезжали студенты Московского архивного института. Клавдия Александровна помогала студентам разбирать славянские тексты. Она очень гордилась, что может консультировать студентов. Но через год директор музея по приказу горкома партии уволил ее с работы, как жену священника. Клавдия Александровна устроилась работать на курсы по ликвидации неграмотности. Преподавателям ликбеза денег не платили, но давали хлебную карточку, по которой на день полагалось 400 граммов хлеба, не работающие иждивенцы получали половину.

В Соликамске построили барачный поселок Карналлитовый. В нем жили спецпереселенцы, они работали на калийном комбинате. Желающих устроиться на работу было много. Шло строительство жилья, в основном, бараков. Жилья не хватало. Около железнодорожной станции стихийно возник «жилой район», названный «Шанхай-городок». Крошечные сооружения-клетушки из горбыля, опила, дерна и других материалов служили временным пристанищем. Участились случаи воровства.

Вечерами в красных уголках бараков проходили занятия с неграмотными. Их было много, большинство – женщины. Пока родители учились читать, писать, дети бегали в коридоре. За Клавдией Александровной всегда приходил сын Владимир. Ликбезом были охвачены и заключенные. Клавдия Александровна ходила заниматься в тюрьму. Взрослые мужики занимались арифметикой, им очень нравилось при решении задач использовать дроби. Проходило несколько занятий, и состав заключенных менялся.

А отец Александр уехал в Чермоз, снял комнату «со столом» у старушки Анны Николаевны Теплоуховой. В комнате имелись кровать, стол и шкаф для книг; квартира находилась в квартале от храма. Отец Александр занял место арестованного священника отца Димитрия Соловьева. Он был арестован и осужден на пять лет. Имущество его конфисковали. Во время отсутствия о. Дмитрия семья Соловьевых получала часть дохода от церкви. Семья была большая. Старшая девочка росла у родственников, а с женой, Евдокией Ивановной, осталось пятеро малышей. Младшая девочка – всего несколько месяцев, а самому старшему ребенку восемь лет. Жили они в бане. Пока мать работала, а работала она чернорабочей, дети оставались дома одни.

Отец Александр в Соликамск не приезжал, писем не писал. Связь с отцом священником могла плохо отразиться на судьбе сыновей. Виктора, преподавателя ФЗО, могли уволить с работы. Раз в году он посылал поздравительную открытку с Днем Ангела младшей дочери Любе, ученице начальной школы. Из осторожности старался послать открытку не из Чермоза, а из другого города, подписывался одной буквой «П». Позднее стал приезжать раз в год к семье. Приезжал осенью, последними пароходами. Ждал вечера, домой шел огородами, чтобы никто его не видел. Клавдия Александровна с Любой летом ездили к отцу в Чермоз. Он очень скучал по семье.

Наконец, сыновья поступили в высшие учебные заведения. Виктор поступил только с третьего раза. Сначала он поступил в Пермский университет. Но проучился только два месяца, и его исключили, опять же как сына священника. Та же история повторилась в Новосибирске. Наконец, его приняли в Саратовский университет, который он и закончил.

Владимир очень серьезно относился к вступительным экзаменам. При подготовке к ним он прорешал все задачи по математике в задачниках 8-10-х классов. Сдавал экзамены в 1936 году сразу в два института: индустриальный и горный. Поступил Владимир в Свердловский индустриальный институт.

Сыновья подрабатывали: Виктор занимался репетиторством, Владимир работал на вокзале грузчиком. Отец Александр как мог помогал семье. В Соликамск передавал деньги через старшую дочь, Елену Александровну. Она жила в Перми. После окончания вечернего пединститута преподавала биологию и химию в школе. Будучи в Перми, отец Александр останавливался у своего чердынского друга С.И. Головина. Здесь встречался с дочерью и оставлял ей деньги. Она отправляла их в Соликамск небольшими суммами, будто бы выделяя из своей зарплаты.

После возвращения отца Димитрия из заключения, его отправили служить в Соликамск. Две семьи – Соловьевых и Тетюевых – жили на одной улице, дети учились в одной школе. Евдокия Ивановна, жена о. Димитрия, говорила: «Что бы я делала с ребятами, если бы отец Александр материально не поддерживал нас, не выделял от церкви денег?» Из заключения отец Димитрий вернулся с больными ногами. Он рассказывал, что работал на лесоповале, частенько приходилось стоять в болоте по колени в воде. За невыполнение нормы охранники наказывали заключенных. Провинившегося заключенного, полураздетого, с сырыми ногами, привязывали к дереву и оставляли на всю ночь в лесу на съедение комарам. Позднее отец Димитрий совсем обезножел и в храм его возили на тележке.

Тетюевы продолжали жить у бабушки. Трудились все. На огороде выращивали овощи: хорошие сорта капусты, лука, моркови. Капустную рассаду продавали соседям. За луком-ботуном приезжали даже из Березников. Внуки беспрекословно слушались бабушку. Помогали в огороде, носили воду, кололи дрова, огребали снег. Питались все вместе.

Забегая вперед скажу: почти все дети получили высшее образование. Погибли на фронте Иван Носов, Владимир Чечулин, Василий Чечулин. Виктор Тетюев после войны работал в Пермском университете на кафедре физики, защитил диссертацию, заведовал кафедрой физики в сельхозинституте. Владимир Тетюев работал главным металлургом на заводе имени Ленина. Оба на войне получили награды. Константин Чечулин был на фронте, воевал, а затем стал священником, служил в храме в Свердловске. Александр Носов всю жизнь служил в армии. Кронид Чечулин умер от опухоли мозга.

В Соликамске заботу о семье отца Александра взял на себя Григорий Егорович Кузнецов. Всем, кто держал коров, давали покосы. На зиму для коровы нужно было запасти сено. Григорий Егорович со своими друзьями косил траву, ставил зарод. И зимой хлопотал о вывозе сена с покоса. Он приходил к Клавдии Александровне и сообщал, что пора вывозить с лугов сено. Покос находился от города в 10 километрах, и Клавдия Александровна заказывала на конном дворе лошадей. Григорий Егорович по первому санному пути сам ездил за сеном. Он огребал крышу, чинил заборы.

В июне 1937 года отца Александра в Чермозе навестила младшая дочь, 14-летняя Люба. В день Святой Троицы они ходили на кладбище. Отец Александр служил панихиды на могилах. Стоял летний, теплый день, березки на улицах Чермоза были украшены цветными ленточками. Внучки хозяйки, Анны Николаевны, ровесницы Любы, играли на улице в городки. К ним присоединилась Люба. Но Александр Павлович позвал ее домой, не объясняя, почему не разрешает играть. Показал славянский шрифт и дал читать Евангелие. Это была их последняя встреча.

Позднее, 4 августа, к отцу приехали сыновья – Виктор и Владимир. Они привезли ему штатскую одежду, уговаривали оставить службу. Рассказали, что в Перми арестовали Савву Николаевича Беклимышева, священника Никольской церкви. Но отец Александр оставить службу в церкви отказался. «Я верю, – говорил он, – что, несмотря на все гонения, православие, которое исповедует русский народ, не будет уничтожено».

Отец Александр радовался приезду сыновей. Они пробыли у него весь день. Вечером, по просьбе отца, ушли на пристань и уехали. Видимо Александр Павлович предчувствовал беду. Ночью 5 августа его арестовали.

Как бы сложилась судьба сыновей, если бы их застали у отца во время ареста? Шел страшный 1937-й год. В середине августа в Соликамск приехала жена отца Владимира (Кожевникова). Она сообщила семье Тетюевых, что их батюшка арестован.

Позднее отец Владимир служил в Богоявленской церкви в Соликамске. Он был интеллигентным, образованным человеком. В Чердыни, в 1928 году, когда был арестован отец Александр, он выделял часть дохода от церкви его семье. В 1933 году сам был арестован за неуплату налога. После ареста служил в с. Орел, а 8 ноября 1937 года его снова арестовали. 14 ноября 1937 года по решению тройки Свердловской области отец Владимир был расстрелян.

Узнав, что муж арестован, Клавдия Александровна и Ольга Петровна спешно стали шить теплые вещи. Клавдия Александровна поехала в Чермоз, чтобы передать их в тюрьму. Но мужа не оказалось ни в тюрьме Чермоза, ни в Перми, ни в Березниках. Ни писем, ни записок, ни передач словесных от него не приходило.

Много лет спустя, в 1945 году, в почтовый ящик Прокуратуры СССР в Москве дочь Люба опустила письмо с просьбой сообщить родным о судьбе Александра Павловича Тетюева. Ответ пришел через 10 дней. В письме сообщалось, что он умер в 1942 году. Это был лживый ответ. Заочно отца Александра отпел отец Димитрий Соловьев в г. Соликамске.

Сегодня известно, что 27 сентября 1937 года тройка приговорила Александра Павловича Тетюева к высшей мере наказания – расстрелу. Настоящая дата его мученической гибели – 3 октября 1937 года. Приговор был исполнен в г. Свердловске.

В 90-е годы Тетюеву Александру Павловичу было возвращено честное имя, он реабилитирован.

Сталинская машина террора погубила честного, доброго, не способного на подлости, любящего Россию, православную церковь и свою семью человека.

Дети, несмотря на всяческие ограничения и затруднения, стали уважаемыми людьми, получили высшее образование. Елена, Виктор, Любовь защитили диссертации, получили доцентуру. Елена – кандидат биологических наук, Виктор – физико-математических наук, Любовь – химических наук.

Владимир имеет 60 авторских свидетельств на изобретения. Внуки – Александр и Тамара – окончили физико-математический факультет Пермского университета. Тамара – кандидат технических наук. Правнук Андрей защитил кандидатскую диссертацию. Правнук Игорь в настоящее время учится на физико-математическом факультете госуниверситета.

Светлую память об Александре Павловиче Тетюеве хранят дети его, внуки и все люди, которым он сделал добро.

В 2000 году протоиерей Александр Тетюев причислен к лику православных святых.

 

ПОСЛЕСЛОВИЕ. В 2008 году на могилке возле храма Всех Святых Егошихинского Парка памяти был открыт новый надгробный памятник на могилке двух братьев, двух православных священников Тетюевых. Один из них – новомученик отец Александр.

Его дочь съездила на 12-й км под Екатеринбургом, на братское захоронение репрессированных, где среди тысяч других находятся останки ее самый родного человека. Привезла оттуда щепотку праха («ибо сказано: все мы вышли из праха и в прах обратимся») и подхоронила в могилу брата, отца Николая. Настоятель храма протоиерей Алексий Марченко освятил могилку.

– Для нас, родных и близких, это одно из самых дорогих мест на земле, здесь словно воссоединилась семья Тетюевых, – сказала Любовь Александровна.

 

Поделиться: