⇐ предыдущая статья

в оглавление

следующая статья ⇒

2.29. А нам ничего и не сообщили

Родилась 26 марта 1938 года в селе Романово Усольского района Свердловской области. Отец, Бабушкин Василий Алексеевич, 1914 года рождения, расстрелян 10 марта 1938-го года.

Отец работал бухгалтером на лесоучастке Змеевка, мама работала там же счетоводом. В феврале 1938-го года, примерно в двадцатых числах, к ним на квартиру ночью приехали люди на машине, три человека. Постучали. Сказали, что нужно разобраться в чем-то с отцом. Был мороз, мама рассказывает. Отца взяли, завернули в тулуп в одном нижнем белье и увезли. А перед этим они патефон разрубили и перину с подушками. Что-то искали. Наутро, когда мама пошла выяснять судьбу отца, ей сказали: «Разберемся, разберемся». И мама успокоилась. А она была в положении. Отца забрали 25 или 26 февраля, а 26 марта родилась я.

Отца арестовали, видимо, потому, что его родители считались кулаками. Мои бабушка и дедушка по отцовской линии единолично еще жили. Очень работящие были. Семья большая. Имели два дома, лошадь, корову, овец, кур… Землю пахали, кожу сами выделывали, сапоги шили. И братья, и сестры – все были работящие. Руки золотые. Всё умели делать. Вот их всех причислили к сословью кулаков – злейшим врагам народа (по Ленину и Сталину).

Я жила с бабушкой, много с ней общалась, выспрашивала ее о своем отце – куда его дели? И думала, что Сталин – враг народа. Была у меня такая мысль. Но я никому никогда об этом не говорила! Я боялась, что если я скажу кому-нибудь, что Сталин – враг народа, меня сразу же арестуют и что-нибудь со мной сделают.

Я говорила родственникам: «Давайте напишем письмо в Москву! Как это: был человек и вдруг – не стало? Он ведь не один пропал. У многих родные исчезли без следа». Но они боялись.

В 1956-ом или 1957-ом году я работала на фабрике «Пермодежда», жила в общежитии. И нас с девчонками отправили в колхоз. Помню, что мы гречиху убирали, сено. Жили у хозяйки на квартире. И вот однажды, когда был дождь и мы не работали, девочки ушли куда-то, а я осталась спать на полатях. Меня разбудил разговор. К хозяйке пришла соседка. Из него я запомнила, как хозяйка говорила: «Попомните меня: Сталин – враг народа». А соседка: «Тише, тише, тише, у тебя же девки пермские живут. Услышат – донесут на тебя». –«Да пусть доносят, да пусть хоть сейчас меня в тюрьму! Да я вслух всем скажу, пусть и они услышат. Куда парня дели моего? Единственный сын был! Куда я только не писала – никакого ответа, и ничего мне за него не платят».

Я, конечно, никому об этом не говорила очень долго. Боялась, что меня, как и отца, упекут куда-нибудь. Помню, когда мама работала телефонисткой в поселке Орёл, у нее на работе со стены упал портрет Сталина под стеклом и разбился. Она вся передрожала. Боялась, что накажут.

Уже во времена Горбачева сестра отца написала письмо: «Мой брат оказался «врагом народа» в 23 года, даже не успел познать отцовства. Что случилось? Мы хотели бы узнать».

Нам ответили. И тогда мы узнали, что отец был расстрелян 10 марта 1937 года, а реабилитировали его 20 июня 1958 года. Почему бы нам раньше об этом не сообщить?! А мы всё боялись, всё боялись. И вот за что? За что такая ненависть к народу? Моя бабушка до 90 лет с лишним дожила, и все плакала о сыне: ведь неизвестность хуже всего.

 

Поделиться: